предоставил возможность увидеть ещё незаполненные места и таким образом предсказывать открытие новых, до той поры неисследованных веществ. А главное, он вооружил химию, как науку, единой, доступной для всех посвящённых системой, а значит и осознанным языком общения.
Возможно ли применить этот опыт к рассуждениям о столь «эфемерной» и, по убеждениям многих, заведомо неподдающейся логическому анализу области, как духовный мир человека, его творческая сфера и все её составляющие?
Как известно из психологии, мы мыслим только в словесной форме. Вне словесно выраженных понятий нет и мышления.  «Кто ясно мыслит – тот ясно излагает».  То, что мы затрудняемся сформулировать, скорее всего,  ещё нами не осознанно. Отсюда – все эти отговорки по поводу объяснения тех или иных высоких духовных явлений типа: – «Это от Бога», «О вкусах не спорят» или «Чувствую, а сказать не могу». Людям зачастую стыдно признаться в собственном недомыслии, а потому они и оправдывают свою умственную беспомощность ссылками на заведомо непознаваемые «высокие материи».
Я абсолютно не претендую на какие ни будь открытия в области искусствоведения, а тем более – психологии или философии. Во всех своих рассуждениях я опираюсь на давно всем известные, хрестоматийные истины. Просто я делаю нескромную попытку как – то  соединить выводы,  сделанные авторитетнейшими учеными мужами в отдельных областях вышеназванных наук касающиеся нашей темы, и привести  многообразные, отрывочные и часто не связанные между собой понятия, используемые нашим искусствоведением,  в систему, позволяющую осмысленно представить психологические основы и предпосылки эстетики. То есть применить системный подход к предмету, пребывающему  и на сегодняшний день, на мой взгляд в хаосе, как это сделал в своё время Менделеев по отношению к химии.  
Основой, на которой строятся мои рассуждения, является личность в её психологическом аспекте. Не уяснив, что такое личность, практически невозможно выявить основы таких проявлений её как искусство, творчество, вдохновение и т. д.
Пользуясь своим методом, я, к примеру, не испытывал затруднений объяснять своим студентам не только элементарные понятия о творческих процессах, но и сложные системы их взаимосвязей и закономерностей на доступном для понимания в рамках лекции уровне. Кроме того, «система» работала и на практических занятиях по композиции и скульптуре, а также – в смежных областях:  архитектура, скульптура, дизайн, декоративное искусство, ювелирное дело, где мне в моей лекционной практике приходилось неоднократно применять её. Правда, несколько пугающий